Одна власть полицию отменяет, вводит милицию. Другая власть отменяет милицию, вводит полицию.

Одна власть отменяет названия дней недели, другая власть отменяет часовые пояса.

Одна власть отменяет Бога, Рождественские ёлки, разрушает храмы. Другая власть «возвращает» Бога, ёлки, но закрывает школы, клубы («оптимизация»), выбрасывает на улицу учителей.

Одна власть переименовывает улицы, города, называет их собственными именами. Другая власть отменяет эти переименования, возвращает старые названия, но при этом многие города, посёлки и деревни вообще исчезают с карты страны как депрессивные и неперспективные.

…Всякая власть у нас в стране страдает близорукостью и неадекватностью. Ей (власти) всё кажется, что раз у неё в руках власть, значит – она лучшая и единственно верная.

Это заблуждение. Часто власть – гримаса истории, ухмылка судьбы, стечение обстоятельств и несчастливая для окружающих «карма». Но что интересно, всякая власть хочет править в полной бесконтрольности, самой себе назначать зарплату «от пуза», уходить с работы, когда вздумается (лучше руководить до самой смерти, конечно) и не заморачиваться на темы демократической терпимости.

Русский народ, в смысле власти, патологически ленив – он будет голодать, вымирать, стонать под игом репрессий, но на власть никогда не покусится – в сущности, она ему не нужна. Норманы хотят править? Пожалуйста. Татары? Пусть. Поляки? Совсем уж было в Кремле их усадили, но потом чего-то одумались, прогнали. Поехали просить на царство Михаила Романова. Юноша, узнав о том, что его ждёт царский венец, упал на землю и безутешно плакал о своей судьбе, как о погибшей. Бояре уговаривали кандидата на престол аж шесть часов! (Трудно, конечно, представить, чтобы нынешние наши – любитель твиттера и подводный археолог – вот так отпихивались от царства; мол, не хотим мы никаких вторых и третьих сроков, а желаем в Ипатьевском монастыре (Костромская епархия) дни свои в благочестивых молитвах проводить.)

Потом зашел черед немцев, полунемцев, четвертьнемцев и пр. При Екатерине Великой престол был крепок, но чем более наши монархи русифицировались, тем равнодушней они были к власти. Николай II государство выронил. О власти тотчас горячо заспорили евреи – Троцкий, Зиновьев, Каменев и ещё целый кагал революционеров, но победил грузин. Вскоре претендентом на русское царство вызвался немец Адольф; он пошел войной на Россию, в результате была перебита тьма народа с обеих сторон.

Современный этап: Сурков – получечен, национальности представителей  правящего тандема из деликатности обсуждать не будем. Но менталитет их, судя по тому, как они цепляются за власть, нерусский. Русский человек, сильно пьющий Ельцин, сначала парламент расстрелял, а потом от власти отказался. Почти Николай II! (Как сказал поэт: «Он ревновал царя к Ипатьевскому дому,  И дом подверг ордынскому разгрому».) Или Горбачёв – тот и державу развалил самолично, а после пиццей пошёл торговать вместе с внучкой, как юродивый. Вот это по-русски, по-нашенски, с размахом! А Зюганов? Очевидно, что русский, на выборах в 1996 году победил, посмотрел на всё это, махнул рукой – зачем мне власть?! И без неё хорошо жить можно.

Лукашенко – не русский, белорус, за власть держится. Янукович? Украинец, не русский; из политпокойников воскрес, подучил мову, и – во власть! Конституцию поменял, Юлю – в тюрьму, Киев, мать городов русских, весь жовто-блакитными флагами завесил… Власть, своя рука владыка!

Глядя на нерусскую власть, народ иногда поднимает антиправительственные бунты. Допустим, князю Пожарскому и гражданину Минину не понравились заносчивые поляки. Поляков подвинули. Емельян Пугачёв вознамерился немку Екатерину снять, а самому сесть. Не вышло. Бунты – показатель того, что власть совсем уж забылась, на каком свете она находится и в какой стране правит.

Обладает ли русский народ имперским мышлением? Это вопрос. Очевидно, что русские уживчивы и миролюбивы, умеют работать, если захотят, в том числе и умственно; но по своему мировоззрению русские глубокие буддисты. Они говорят, глядя на окружающее безобразие: «А, пусть». Или: «Авось». Или: «Вот приедет барин, барин нас рассудит».

Русский человек сторонится соборности и коллективизма, это ему чуждо, несмотря на советские прививки энтузиазма. Русский предпочитает надеяться на самого себя, на урожай с огорода, в экстремальных случаях – на Господа Бога. Выборы – эффективная коллективная технология, но русские в неё не верят изначально. Для нас это слишком примитивно – власть через выборы. Бирюльки детские! Да и вообще, с властью русские никогда не соединяются сердечно. Мол, мы тут жили и жили спокойно, своими делами занятые, а вы тут со своими инициативами – то революция, то коллективизация, то модернизация, то индустриализация, то информатизация… Все эти «инновации», заметим, нужны власти, чтобы усидеть у власти. А русскому человеку ничего этого не надо. Он по натуре своей созерцатель. Солнышко светит – хорошо. Дождь пошёл – тоже неплохо.

Русский занят глобальными проблемами («есть ли жизнь на Марсе», например), но никак не поправками в действующее законодательство – «парламентаризм» для простого смертного звучит почти как ругательство. Это чужой, пришлой власти нужны законы, чтобы легитимировать своё присутствие; русскому законы не нужны, он живёт по наитию, а с законами, как и с властью, мирится, относя их на  счёт «божьего наказания» за грехи своего собственного несовершенства. Русскому власть не нужна, он и без неё знает как жить и что делать.

Потому бесполезно взывать к политическим инстинктам народа: у наиболее мудрой части населения они отсутствуют напрочь. Мудрая часть стремится к несуетливому достатку, к благополучию семьи и детей, к тому, чтобы дом был полная чаша, а дочь вышла замуж по любви и за хорошего человека… В сущности, до того, кто правит Россией, малочестолюбивым людям нет никакого дела. Потому даже безумные олигархи народу нашему понятней, чем властолюбцы. Богачи как дети: для себя стараются, воплощают подростковые грёзы – кораблики покупают, машинки, домики. Зато не лезут руководить другими, выдавая это за нравственный подвиг: мол, мы для народа жизнь положили, денно и нощно трудимся в поте лица своего аки святые…

Русский народ – воистину народ-богоносец, в душе он признаёт над собой лишь единственную власть – власть на небе, ей и подчиняется, а к власти земной относится с недоверием, и предпочитает эту ношу перепоручать инородным «активистам».

Посему ошибочны заявления тех, кто говорит: вол, мол, русский народ плох, он не годится для модернизации. Это неправда – русский народ с его традиционным дистанцированием от власти годится для чего угодно – хоть в космос его, хоть в ГУЛАГ – пластичность удивительная, власть может лепить из этой глины всё, что ей вздумается. Это вам не кавказские этносы, там эти штучки не проходят. Там подавай папаху, черкеску с газырями, кинжал за пояс, мерседес бронированный, почитание, и чтобы работать поменьше – вот это и есть власть!

А вот телереклама наших властей, похоже, делается для них самих, чтобы они не забыли, что как бы правят Россией. Народу, в сущности, всё равно. Путин? Хорошо. Медведев? Хорошо. Ходорковский? (Ну, если бы, допустим, и он.) Тоже можно, симпатичный брюнет, почти Нельсон Манделла.

Это одна из наших тайн – глубокое равнодушие к власти земной, жизнь в ином, непостижимом для власть предержащих изменении. Русские слишком живут чувствами, и слишком мало логикой, рацио. Народ, в котором северная созерцательность победила южный скифский темперамент.

Мэры, депутаты, высшие чиновники – процент уголовных преследований среди них выше, чем среди обычных (невластных) людей. Казалось бы, должно быть наоборот – социальные лифты (в теории) поднимают наверх лучших, а не худших. Но это положение дел никого не удивляет: на обыденном уровне существует чёткое понимание - во власть идут никчёмные, ущербные, больные люди, не осознающие истинного смысла бытия.

Но, может быть, это система так построена, что она отбирает худших? Возможно. Но полное равнодушие народа к тому, как устроена эта система и кто будет им править, есть либо признак неизлечимой болезни, либо, напротив, богатырского душевного здоровья. Мол, никакой СПИД, иммунодефицит власти нас не возьмёт.

Теперь посмотрим на проблему в мировом масштабе. Все эти «замахи» (октябрь 1917-го, троцкистские лозунги, сталинская послевоенная переделка мира и т.п.), честно говоря, заканчивались для нас плохо. Русские никогда не стремились к мировому владычеству (они и в своей-то стране к власти не стремятся, а в планетарном масштабе и подавно), и вот этот сознательный отказ быть первыми (хотя народ вроде бы на это и способен) тоже есть одна из загадок русской цивилизации. Участь первопроходцев, как известно, печальна. Где Великий Рим? Где Византия? Где третий рейх? А где будет США?!

Миролюбие русских теперь соседствует с прагматизмом китайцев. Пока наши власти имитируют бурную деятельность, народ безмолвствует. Он просто не понимает, как можно заниматься такими глупостями, как власть, когда смысл жизни совсем в другом. В чём? Народ этого не знает, но в том, что не во власти, это он знает точно.

Русский народ по своей сути глубоко нереволюционный. «Возжечь» его тяжело – он может ругать власть на кухне, на завалинке, в автомобильной пробке, в блоге, но для того, чтобы этот народ раззадорить, нужно что-то экстраординарное. Или совсем безумное. Мировая война, например (1917 год). Или мировая глупость (1991). Но от революций русский народ инстинктивно сторонится – ни одна из них не принесла ему счастья.

Русские националисты в чистом виде никогда у русского народа не пользовались большой популярностью именно в силу того, что намекали: задача русских – взять власть в свои руки. Это всегда вызывало внутреннее раздражение: власть у народа ассоциируется с дополнительными обязанностями, а не с внезапно свалившимися возможностями. Потому в России и не приживались (и до сих пор не прижились) партийные системы – эти игрушки русскому народу непонятны. Зачем эти имитации идеологий и убеждений, если, извините, с властью и так всё ясно?!

Власть всё время суёт народу всяческие снадобья в виде реформ, народ же в ответ говорит только одно: «Да отстаньте вы!» «А управлять кем мы будем?!..» Это да, вопрос. Если бы власть дала народу развиваться свободно и самостоятельно, то сразу бы выяснилось – никакой власти не надо вообще. Если человек может управлять собою, он может управлять и государством. И если у нас большинство населения могут сами собой управлять, то зачем им сверху какая-то насильственная «вертикаль»?! Понятно, что ни один здравомыслящий слесарь или дворник (вполне управляющий собой и своим трудом) не мог додуматься до приватизации и залоговых аукционов. Ни одна более-менее квалифицированная кухарка не родила бы мысль о развале СССР (это нужно было только власти и тем, кто к ней рвался). И сейчас: ну зачем нормальному труженику с гор – шариат?! Это придумка властей, точно так же, как и показное православие – Кремлю.

Возникает вопрос: если власть русскому народу органически чужда, то как от неё, власти, избавиться? Куда её деть? В таких условиях нам годится только одна форма правления – монархия. Вечная, несменяемая, и ни на что не влияющая в стране. Тогда всё постепенно устаканится. Выборы будут не нужны – уже экономия денег, времени и людских ресурсов. Партии отпадут за ненадобностью, законодательные органы – тоже, и так напринимали законов на двести лет вперёд. Губернаторов можно оставить назначенных - работать они будут лучше, потому что пересидеть им будет негде: главное, из страны их не выпускать. Хочешь власти? Пожалуйста. Но становишься невыездным, вроде физика-ядерщика. Многие сами от такой власти откажутся.

Теперь обсудим кандидатуры на должность монарха. Многим нравится Никита Михалков – вот, мол, он и Манифест уже написал, и царя в кино играл, и род у него, вроде, дворянский, а отец вообще гимн государственный писал и переписывал. Все эти аргументы говорят «за», но уж больно дорогое у Никиты Сергеевича хобби! Разорит он своими кинопостановками державу. Да и брат у него такой же талантливый.

Ещё две кандидатуры: Нарышкин и Шувалов. Оба - члены правительства, со знатными фамилиями. Отклоняем и их, потому как России-матушке нужна ныне заботливая рука матери-императрицы. Такая женщина есть! Позвать к нам на царство следует Ангелу Меркель. Во-первых, немка, народ в управителях для нас привычный. Во-вторых, толковая весьма – не чета Обаме и Берлускони; евро держит из последних сил, атлант и кариатида в одном лице.

Ну, а если Меркель немцы не отпустят, тогда надо обращаться к норманам. «Откуда есть пошла русская земля…» - туда и вернёмся. А что, вон Норвегия, нефтяное государство вроде нашего, а живут себе припеваючи при короле Харальде V. Так позвать этого викинга к нам! Между прочим, чемпион мира по парусному спорту, что авторитетно для отечественных яхтовых миллиардеров. Мужчина он спокойный, выдержанный, дочь его, принцесса Марта Луиза, психотерапевт – очень даже нужная профессия для управления Россией.

Веры, говорите, протестантской? Обратим в православие, у архимандрита Тихона (Шевкунова) прочувствованная книга, «Несвятые святые», недавно вышла. Издание с миссионерским зарядом. И там тоже намёк дан – мол, созрели мы для монархии.

Ну и отлично! Ждём-с. Давно бы так, а то всё демократия, демократия…

октябрь 2011

Другие статьи, рассказы, эссе Лидии Сычёвой читайте здесь

Книги здесь или здесь