Оглядываясь на реальные достижения последнего времени, приходишь к выводу, что все они родом из советского времени. Тут и создание мощных госкорпораций, и активная внешняя политика, и накопление золотовалютных запасов, и “любимые партии”, и внимание к обществоведческим дисциплинам...

Думается, что советские рецепты управления страной востребованы вовсе не из любви к недавнему прошлому или от недостатка эрудиции. И гарвардский менеджмент, и “шоковая терапия” эффекта не дали. Успехи же советского времени — очевидны. Значит, в логике тогдашнего государства присутствовал не только “большевистский произвол”, но железная целесообразность, нарушение которой ведет к тяжелым, порой необратимым последствиям.

Раздумья по этому поводу посетили в связи с пленарным заседанием Общественной палаты, посвященным вопросам образования, науки и интеллектуального потенциала нации. Во все времена любое дело решают кадры и идеи, то есть то, что рождается в школьном классе и в исследовательской лаборатории. Вот и Генри Киссинджер в одном из своих интервью заявил, что “существование науки в государствах, недружественных США, рассматривается как стратегическая угроза Америке”. А другой известный “геополитик” в свое время проводил мысль о том, что “человека нужно учить лишь самому необходимому. Все остальное будет ему только мешать!.. Зачем мальчику, который хочет заниматься музыкой, геометрия, физика, химия? Что он запомнит из всего этого?”

Странные “переклики” с этими  гитлеровскими “базисными учебными планами” то и дело всплывают в намерениях наших модернизаторов от образования. В докладе “Готова ли Россия инвестировать в свое будущее?” можно было, например, прочесть, что “наша педагогическая мысль по-прежнему бьется в тисках подхода, ориентированного на заучивание массивов информации”. Посему нам позарез нужен лучший зарубежный опыт в разработке стандартов образования, и следует рекомендовать Минобрнауки “реализовать ряд альтернативных проектов с приглашением к участию в них в том числе и лучших зарубежных специалистов”.

Иностранные эксперты, впрочем, не заставили себя ждать. Гости из Китайской Народной Республики заявили, что они высоко ценят российское (советское) образование и сейчас пытаются перенять у “великого русского народа то, что позволило ему добиться выдающихся успехов в науке, технике, индустриализации”. Разумеется, нынешняя наша общеобразовательная и высшая школа слабей прежней, но и сегодня кое-что осталось — даже Андрей Фурсенко признает, что по фундаментальности преподавания мы все еще превосходим и Европу, и Америку.

Удивительно: годы идут, но ничего не меняется — на заре “модернизаций” ректор ГУ-ВШЭ Ярослав Кузьминов был “мозгом реформ”,  ныне он же озвучивает “новые подходы”. Между тем, как утверждает Сергей Комков, президент Всероссийского фонда образования, разрушительные реформы 90-х есть не результат некомпетентности рулевых, а последовательное осуществление “Русского проекта”, план которого разработан президентом Клинтоном и Конгрессом США. “Идеологический штаб “пятой колонны” создан на грант Всемирного банка и называется Высшая школа экономики, — утверждает С. Комков. — “Научную работу” в ней ведет Евгений Ясин, а в качестве бессменного ректора вот уже 15 лет подвизается Ярослав Кузьминов. В свое время это был молодой кандидат наук, защитивший диссертацию по проблемам трудовых отношений в первобытном обществе. Туда, судя по всему, он нас и тащит. Все разрушительные новации в стране обосновываются именно в этой “вышке” и через нее проталкиваются. Меняются президенты, премьеры, но всегда на своих местах Лившиц, Якобсон, Ясин”.

Что же, в этих резких словах есть доля истины: Я. Кузьминов выступает с идеями “модернизации” при любых режимах. Эти новации чутко улавливают телодвижения власти, но в них всегда присутствует и заемная мысль, “изюминка”, совершенно чуждая отечественной традиции (ЕГЭ, “оптимизация”, коммерциализация образования, компетентностный подход, нормативное финансирование, образовательный контракт и пр.). Можно было бы, конечно, эту особенность списать на менталитет ректора ГУ-ВШЭ и отмести мысль о “штабе” реформ, как не соответствующую действительности, если бы не некоторые косвенные доказательства. Горы бесплатных книг и брошюр “по образованию”, написанные на русском языке, но совершенно не по-русски, больше похожи на отчеты западным раздатчикам грантов, чем на реальные научные исследования. Засилье “мертвого слова”, лженаучность этих многочисленных “трудов” потрясают.

Заметим также, что и Я. Кузьминов, и Александр Адамский, и новый, только что назначенный замминистра образования Исаак Калина, являются представителями одного образовательного направления, которое можно обозначить как инновационно-конъюнктурное. Что же касается “традиционалистов”, “почвенников”, “государственников” в образовании, то фигур такого масштаба известности значительно меньше. Но связано это не с действительным отсутствием грамотных специалистов, а с государственным курсом вчерашнего дня, истоки которого находятся все в том же “штабе”.

Ректор МГУ Виктор Садовничий говорил о проблеме фундаментальности подготовки в высшей школе. “Мы теряем среду, когда за деньги берем в вузы неподготовленных людей”, — заявил Виктор Антонович. Сегодня в России 500 студентов на десять тысяч населения — это один из самых высоких показателей в мире. Но дипломы эти в большинстве своем не обеспечены реальными знаниями. (Кстати, Я. Кузьминов заметил, что расчищать образовательное пространство — это дело ведущих университетов. Но возникает законный вопрос: а чем тогда занята Федеральная служба по надзору? За что чиновники деньги получают? За раздачу липовых лицензий? В этом году Генпрокуратура уже предостерегала ФС о недопустимости нарушения Закона “Об образовании”: “Полномочия по приостановлению или аннулированию лицензий практически не осуществляются”).

Не обошел ректор МГУ и проблему ЕГЭ: “Разовая оценка, которая ставится при ЕГЭ, может привести к тому, что вузы потеряют именно талантливых ребят”. По мнению ректора, в самое ближайшее время в стране необходимо развить сеть школ-интернатов для талантливых детей. Еще одна проблема — повышение квалификации работников высшей школы, непрерывность этой системы, интеграция с мировыми научными центрами. Почувствуем разницу: не они к нам едут “советовать”, как нам “устроить перестройку”, а мы к ним — оценить лабораторное оборудование, исследовательскую базу, техническое оснащение и лучшее купить или перенять. Что касается диалога бизнеса и образования, то ректор МГУ выступил за  создание “корпоративных институтов”. Под этими учебными заведениями он подразумевает “университеты в университетах, поддержанные бизнесом”.

Услышаны ли будут эти идеи? Бог весть. В России государственная политика в области образования — это езда в незнаемое. То еле плетемся, то вскачь несемся: например, в Москве в этом году в школы пришли реальные деньги — зарплата учителя-предметника взлетела до 30 тысяч, а преподавателя иностранных языков — до 60 тысяч. Можно ли это было вообразить еще год назад?! Финансовые вливания, кстати говоря, сразу “обесцветили” множество заемных идей, разработанных в “штабе”.

...Литератор Дмитрий Липскеров в одном из своих интервью заявил: “Общественная палата, на мой взгляд, замечательная вещь. Туда приходят люди сложившиеся, известные, ненуждающиеся. Если хотя бы один процент из этих людей будет делать что-то для общества важное, это будет большое подспорье для России”. КПД в один процент звучит издевательски, особенно если вспомнить самоотверженный (и часто бесплатный) труд учителей в беспросветные 90-е.

2007

Другие статьи, рассказы, эссе Лидии Сычёвой читайте здесь

Книги здесь или здесь