Общество, экономика, культура

Когда автомобили и джаз были молоды

Юность – прекрасная пора. Это как весна, когда все растет, всё распускается, всё бурлит. Когда пробуют и ошибаются, падают и поднимаются, чтобы пробовать вновь. Когда не знают как надо, но и не знают как нельзя, поэтому делают всё. Это потом опыт проанализируют, выберут лучшее и жизнеспособное, напишут правила, стандарты, требования. Поставят ограничения, обозначат рамки и всё такое. Жить станет понятнее и безопаснее, но скучнее...

Юность бывает не только у людей, но и вещей. На 1920-е годы пришлась юность автомобилей. Машинам этого времени посвящен музей ретро-автомобилей, открывшийся в торгово-развлекательном комплексе «Маяк +», что на пересечении Троицкого тракта и улицы Дарвина. Тогда многое было непонятно. То, что бесспорно сейчас, было еще непонятно. Вы, например, видели «праворукий» Фиат? Как, например, вот этот, за рулем которого устроился будущий автомобилист. К слову, автомобили можно не только потрогать, но и сесть за руль. Ощутить себя одним из первых счастливчиков, приобщившихся к этому чуду техники. Водителя размещают с левой стороны автомобиля, потому что с этой стороны интенсивнее поток машин. Как попутных, так и встречных. А тогда самым сложным маневром считался обгон. Вот и было логично разместить водителя справа, чтобы он лучше видел обгоняемый автомобиль.

Кожаный салон в современном мире – атрибут престижного и дорогого автомобиля. А если кожаный кузов? В музее представлен Citroen B14 1928 года. Я бы не понял, если бы не подсказал экскурсовод. Даже и не подумаешь, что вместо металлического листа, здесь туго натянутая на деревянном каркасе кожа.

Какой должна быть автомобильная фара? Галогенной? А керосиновой не хотите? Мало того что ей не нужно было менять перегоревшие лампочки и прочищать контакты, она светила не только вперед, но и служила габаритным фонарем, для чего в задней стенке имелся закрытый красным стеклом глазок. А еще её можно было снять и использовать как «переноску». Керосин заливать только не забывайте.

А вот настоящий раритет. Даже название у него длинное и сложное: Michel Irat Type CB2 7CV. Всего таких машин было выпущено 120 экземпляров. На данный момент осталось только 2. Один из них представлен в Челябинске. Кстати, он разгонялся до 95 км/ч. Очень прилично для 1929 года.

А вот Renault NN. Филологи! Вам сюда. Именно такой «авто» в 1928-м привез из Парижа Маяковский в подарок Лиле Брик. Это был первый в СССР частный автомобиль. Неплохо для пролетарского поэта! Упреки в том, что он «обуржуазился», Маяковский парировал известным  стихотворением «Ответ на будущие сплетни»:

Не избежать мне

сплетни дрянной.

Ну что ж,

простите пожалуйста,

что я

из Парижа

привез Рено,

а не духи

и не галстук.

Историю данного приобретения в сопровождении интересных фотографий, например, – Маяковский на бензозаправке со шлангом в руках, – можно увидеть на стенде рядом.

Фиат, Додж, Шевроле, Студебеккер… Всего в коллекции 22 машины. Как пояснил экскурсовод, все они исправны, только сняты аккумуляторы и слиты технологические жидкости, а так – заправляйся и поезжай. На стенах висят фотографии машин и автомобилей. Очень интересно было узнать, что с первого автомобиля в Челябинске городская дума постановила взимать по 5 рублей в год с каждой лошадиной силы. Впрочем, мощность тогдашних «авто» редко превышала 20 л.с. Заметим, что мясо в то время стоило 30-45 копеек за килограмм, сапоги яловые – 5 рублей, а корову можно было купить за 60 рублей. Квалифицированные рабочие зарабатывали до 80 рублей. Столько же получали врачи. А учителя старших классов – до 100 рублей в месяц. По всей видимости, музей не собирается ограничиваться только техникой, но станет собранием еще и всего того, что с автомобилем связано. Того, что принято называть автомиром.

А вот и Lorrain-Dietrich. В свое время это была весьма престижная марка. Машины  занимали призовые места на гонках. Даже сейчас автомобиль выглядит солидно. После 1935-го фирма автомобили не выпускала. Так и осталась бы эта марка известной только в узких кругах любителей автостарины, если бы не роман Ильфа и Петрова «Золотой теленок».

Очевидно, что организаторы музея – поклонники творчества Ильфа и Петрова. Об этом говорит и «Лорен-Дитрих» на почетном месте, и обширная цитата из «Золотого теленка». Согласен, в нашей стране «Антилопа гну» с Остапом Бендером на капитанском мостике – один из символов автомобилизма, да и вообще двадцатых годов прошлого века. Однако организаторам удалось выйти за рамки еще одной вариации на тему «Шура, восстановите статус-кво!» и создать атмосферу 1920-х. А это юность не только автомобилей, но и джаза, который льется из динамиков. Того самого искрометного жизнерадостного джаза 20-30-х, которым заслушивались и под который влюблялись, грустили, ссорились, расставались и конечно танцевали по обе стороны Атлантического океана, невзирая на границы и идеологии. Который был тогда также юн, как и автомобили, представленные в музее.

Ну что ж, остается только поздравить челябинцев с обретением не только еще одной достопримечательности, но и еще одного места, где можно отдохнуть душой, расширить кругозор и погрузиться в атмосферу времени, когда автомобили и джаз были молоды.


Автор: Казимир Колесов
Все публикации