Доводилось ли вам, читатель, встретить живого свидетеля торжеств по случаю 300-летия династии Романовых? Мне - посчастливилось, и совсем недавно. Александр Федорович Смирнов, мой собеседник и современник, умудренный жизнью и много повидавший человек, рассказывает:

- Мой дед по матери, Михаил Ефремович Романов, жил тогда в селе Красное-на-Волге, что в тридцати километрах от Костромы и занимался торговлей крестиками, серебряными цепочками и другими предметами церковного предназначения. Имел титул - «Купец 3-й гильдии». Отправляясь на встречу царя и его семьи в Кострому, дед пригласил и моих родителей, а  с ними поехал и я. Было мне три года.

Мы ехали по Волге на местном однопалубном корабле «Пчелка». В Костроме на встречу царя меня не взяли - я остался на квартире у родственников. Вечером, когда родные вернулись с торжеств, за праздничным столом долго обсуждали эти события и с сожалением вспоминали, что на торжествах не было царевича Алексея - он заболел в пути, и его в Нижнем Новгороде прямо с парохода на специальном скором поезде отправили в Петербург.

Из Костромы царская семья двинулась на пароходе в Ярославль, а мы с родителями пошли в фотографию, где и сфотографировались на память. Этот снимок, как и фото «Триумфальной арки», специально построенной для встречи царя, хранятся у меня до сих пор...

Вместе с Анатолием Федоровичем мы рассматриваем эти семейные реликвии. Оказывается, история эта имела продолжение. Во второй половине 1918 года вечером к дому деда Михаила явилась молодая особа. Девушка сказала Романову, что она - из царской семьи, следует в Кострому в Ипатьевский монастырь. Пренебрегая возможными неприятными последствиями (время-то было страшное!), Михаил Ефремович предоставил ей кров. Он был страшно взволнован и подозревал, что таинственная гостья - младшая дочь царя. Он очень хорошо запомнил ее на торжествах 1913 года...

Закончилась жизнь деда Михаила трагически: в 1919 году конный отряд карателей арестовал его и вместе с другими шестью купцами расстрелял как врагов Советской власти.

Прошли годы. В 1930 году семья Смирновых жила уже в Костроме. Как-то отец пригласил в гости товарища - Александра Ивановича Шарова, директора местного судостроительного завода. За праздничным столом, да за бутылкой водки стали вспоминать былое. И тут мама со слезами на глазах стала рассказывать, как на базарной площади расстреляли в Красном Михаила Ефремовича. Шаров побледнел, посинел, руки его затряслись. Он вышел из-за стола, и сказал, что этим карательным отрядом командовал он - и только командовал. В таком же подавленно-обрюзглом состоянии он и отправился домой...

Много, много событий уместилось в жизни внука расстрелянного купца 3-й гильдии. Анатолий Федорович закончил текстильный институт, войну встретил на фабрике в Нерехте. После - военно-инженерное училище, фронт. О войне он говорит так: «Это ужас, жуть. Какой святой меня от смерти спас, не знаю...» Значит, есть все-таки этот святой, или ангел-хранитель... В партию Смирнов вступил только в 1952 году, когда стал работать в Госплане. А до этого всё отнекивался: «Я не дорос». Он и сейчас считает, что Советская власть рухнула потому, что коммунисты запретили религию - это была большая потеря для страны.

...Я не люблю слова «судьба», мне больше нравится слово «жизнь». Но вот посмотрите, на примере только одного человека, сколько трагичной и несправедливой смерти вошло в жизнь нашей страны. Расстрел царской семьи. Расстрел купцов, священников. Трагедия шаровых. Миллионные жертвы в Великой Отечественной. Локальные войны. Афганистан. Нынешняя Чечня. За что и почему? Нет ответа...

Лидия СЫЧЕВА

2002