События, публикации, отклики

Цифра и Слово во взгляде и голосе поколений

Идти по жизни, обходясь в уме сознательными, но всё же мельтешащими словами и мыслями трудно мне. Внутренним безмолвием я редко наделяю внутренний свой мир. Я обсуждаю сам собой свою жизнь, пренебрегая спрашивать совета у окружающих людей. Но литературная сфера именно та самая значительная область в нашей жизни, что копит и преумножает опытное сознание и некие отголоски решения чего-то сокровенного. И оно, в свою очередь, поделено на множество сторон противоречий в самом себе; но и благодаря этим постоянным переосмыслениям – являет рождающую силу мысли, дающую возможность домысливать то личное, почти что сакральное, душевное, а также, соответственно, открывать и свою правду. Внутреннее слово, отталкиваясь от этих стен разночтений с умом, мятежно бегает в поисках выхода вовне. Облачаясь у многих простых граждан в практические деяния, которые нацелены на сиюминутное же исполнение, у литераторов же отголоски мыслей, сформулированные в Слова, преследует одну идею - запечатлеть их в истории мировой словесности для их последующего применения нынешним и будущим поколениями: для поддержания спокойствия духа, ума и тела.

Теперь, пройдя рубеж тысячелетия, восходит цифровая эра информации на фоне давно сформированной эпохи Слова. И они сойдутся вновь и вновь, утверждая друг для друга место на центральном уровне ноосферы – потоке сознания человеческой массы. Но каждый подкреплённый опытом философских и эзотерических познаний понимает, что высшего уровня интеллектуальной сферы Земли достигает и не только сила Слова и выраженные мысли, но и Цифра не отстаёт от того, чтобы пленять умы людей, тоже давая нечто вроде озарений и решений.

И здесь ступает на всеобщее обозрение всем известный спор меж физиками и лириками. И не единожды происходило такое незримое столкновение за сферу влияния между Цифрой и Словом. Но тогда, в прежние времена, оно имело обычный прикладной характер, а борьбу за души воспринимали не иначе как прерогативу Церкви и религии в общем плане.

И вот, нагляднейший пример. Как помним из истории, и тем паче русской, Дмитрий Менделеевсоздал свою оцифрованную таблицу посредством точечного информационного послания ему из области ноосферы решения давно волнующей проблемы формы упорядочивания знаний обнаруженных уже элементов из недр нашей планеты.

И формулы для обозначения и отображения влияний природных законов, созданные известными учёнными, – тоже завоевание Цифры. Современная физика всего нашего мироустройства – отвоёванная сфера Цифры, но проходящая через умы всё тех же, кто приучен к Слову. В отдалённые времена за цифру не цеплялись, но сейчас - «алгеброй» взаимоотношений в сужающемся от целенаправленной глобализации мире вершатся судьбы человеческого мира, где по отдельности все мы лишь жалкие людишки.

И вот, собственно, к чему хочу я подвести. В выпусках журнала «Москва» на протяжении первого полугодия нынешнего года велось обсуждение под различными рубриками, считай, и во всех отделах, а также и разными авторами важная, злободневная тема – Цифра и Слово. Не всегда в них этого касались напрямую, но авторы упоминали всерьёз наболевшую эту мысль в профессиональных дискуссиях и посредством разнообразных форм выражения этой своей мысли.

Конечно, привести их для примера - моя обязанность.

Вот, в первом номере журнала под рубрикой «Круглый стол» Вера Галактионова озвучила:

«Человек Читающий – это был человек дореволюционный и человек советский. Но то личное время, которое советский человек отдавал чтению, то есть Слову, он теперь отдаёт Цифре»

И пример, представленный всё тем же автором, нагляден: «До капитализации шахт горняки у нас не имели расчётных книжек – все коммунальные платы высчитывались и удерживались бухгалтериями шахт из заработной платы трудящихся. Точно так же нашим шахтёрам не надо было прикидывать, какие суммы они должны сберечь, выкроить, перезанять и отложить на отдых во время отпуска. Сеть шахтёрских санаториев с прекрасными врачами, со множеством лечебных процедур была к их услугам. Горняк отдыхал и лечился по путёвке своего профессионального союза. Он не был прикован к Цифре. Его ум, не притянутый к счётчикам и платёжкам, был в гораздо большей мере высвобожден для чтения, чем теперь. С рядовым шахтёром можно было говорить о Льве Толстом, о Гербере Уэллсе, об опыте социализма в западных странах. У него было главное – время, которое не ставило его «на счётчик». Теперь каждая лишняя минута подчинена поиску приработка – людям не удаётся обогнать инфляцию, сколько ни трудись»

Всё так: доподлинно и памятно конкретным людям. И эти изменения, к сожалению, осязаемо коснулись слишком жизненных для нас, соотечественников, а не только литераторов, устоев быта, чтоб можно было этого не замечать: «Высокий уровень образования, необходимый для чтения серьёзной художественной литературы, большинству населения уже не по карману.

Новый порядок совершенно неумолимо делает из Человека Читающего – Человека Считающего. Экономить, судиться из-за платежей, которые неоправданно растут, отстаивать рубли, дабы оградить себя от посягательств организаций, всё более хищно себя ведущих по отношению к рядовому гражданину как объекту взимания всё больших денег, - таковы условия выживания, в которые попали наши люди. Человек Считающий загоняется в капкан кредитов, рискуя жильём и судьбами близких»

Всё как есть, и неотделимо от нашей действительности каким-либо магическим реализмом сюжетов из отечественных литературных антиутопий. С грустью сознаёшь всю правоту слов Веры Григорьевны:

«До чтения ли тут серьёзной художественной литературы…

А современный русский писатель, ответственно работающий над формой и содержанием, похож сегодня на полководца, у которого половину армии угнали в плен – в плен усталого бездумья»

Обидные приметы времени, выявленные ещё раз, обжигают мысли своей неизбежной силой, которая некоторых литераторов повсеместно повергает в неизбежность перелома идейного подхода к Слову, когда в пространстве современной литературы: «Рыночный отбор теперешнего книгопечатания стал новой цензурой, куда как более циничной и жестокой». Ещё бы здесь не согласиться. Всё сходится и дальше: «Цифры, денежные суммы, связи, приносящие хоть какой-то заработок, - всё это сегодня куда важнее благородных идей и норм».

Авторское самоощущение точно и предметно затрагивает нашу действительность, и без преувеличения доказывает: «Счёт съедает время, ум и энергию нашего читателя, который в крайнем изнеможении, теряя одну работу и не находя другой, под опасностью выселения из квартиры и потери чудом сохранённого кое-какого имущества может лишь заглянуть в какую-нибудь дешёвую книжицу, не требующую от него особых знаний и развитого художественного вкуса».

И очередная горькая, а ещё для кого-то и утомительно неизбежная, правда о том, что «поборники нового порядка владеют почти всеми книжными издательствами. Одну нашу книгу они утопят в миллионе книг, несущих чепуху, потому что думающий человек, читающий что-то серьёзное, иными словами – интеллигентный, не то чтобы опасен для нынешнего положения вещей, для нынешней чудовищной системы распределения ресурсов и благ, он просто нежелателен, он – лишний в отношениях «олигарх и чернь». Только поглотитель напечатанных глупостей, в поте лица добывающий сырьё на экспорт, подходит миру богатых. Не какой-то там понимающий, а бездумно приумножающий богатство богатых своим безостановочным трудом». Вот так представлена наша реальность.

А в пятом номере, в рубрике «Культура», Лидия Сычёва заглянула в «Будущее художественного слова». Редко, кто так искусно, как Лидия Андреевна, описывал цифровое будущее Слова. Представить всё со слов своих – невежественный моих мыслей ход. Итак, читатель всё поймёт и сам, прочтя у Лидии Андреевны волнующую и сознательных граждан, и нас, литераторов, тему: «Деньги – цифра, и они всё сильнее теснят букву – слово. В центре Москвы – мигание видеорекламы, постоянная смена сюжетов, номера телефонов на растяжках, отсчёт по секундомеру времени на переход улиц и движения транспорта. С каждым днём цифровая цивилизация отодвигает в сторону цивилизацию словесную». Абсолютно необычно вникаешь в достоверность этих слов как будто бы по-новому – ведь так необычно преображено в словах уже знакомое из окружающего мира.

Но и предостерегает нас Лидия Андреевна вполне пророчески: «В те времена, когда человеческая душа сожмётся до кода, до цифры, живое наполненное своим первоначальным глубоким смыслом слово будет огромной редкостью (уже сегодня убиение художественности, то есть красоты, мы видим везде – в кино, на ТВ, в жанровой литературе), оно будет спасительным, как чистая вода, как уголок дикой природы, оно будет редким отдохновением человека от жёстко цензурированного мира».

На что не обрекала б нас судьба, от автора уверовать всем нужно единственное то, что непреложно:

«Поэзия – настоящая – это, как и молитва, прямое и безусловное обращение к душе человека. Поэзия, как и молитва, не может быть «бизнесом», и она невозможна в «цифровом» исчислении. Поэзия останется последним прибежищем последних героев, словом утешения для бедных, униженных и гонимых. Поэзия будет воскрешать Бога, дарить красоту, питать силы души. Будущее художественного слова есть будущее самого слова. Потеряв его, он потеряет себя»

Со всеми нами, кто разделяет думу о торжестве художественного Слова, через художественный образ идущий мысленно рядом Владимир Шемшученко в третьем номере «Москвы» отголоском своих запечатлённых мыслей подтверждает:

Я по лужам иду, как нелепая птица

Завернувшись в видавшее виды пальто

Этот сон наяву будет длиться и длиться —

Из поэзии в жизнь не вернётся никто.

В шестом номере Андрей Антипин в современной сказке-повести «Соболь на счастье», надо заметить, характеризует не менее образно главную удручающую цифру так: «Каждый ноль – как покатившаяся баранка. Как полынья. Как бездна. Как дыра в ничто. Как обледенелое в круг окошко, в которое глядит чернозубая Беда и смеётся».

Давайте же, друзья, будем крепкими к проявлению нового порядка, дабы не утратить в будущем опору нашей культуры. Куда бы ни клонило нас мировое сообщество потребителей цифровой индустрии, ведомой для нас звездой должна быть одна неистребимая идея – идея неистребимости художественного Слова.

24 июля – 1 августа 2011

Источник


Автор: Алексей Зырянов
Все публикации