Павел Пожигайло известный и даже необычный человек в «Единой России». Много лет он возглавляет Фонд изучения наследия П. А. Столыпина, был очень заметен и в Государственной Думе и на госслужбе.

— Павел Анатольевич, Патриарх Алексий II, говоря об индустрии разврата, как-то заявил, что «против нашего народа ведется хорошо спланированная бескровная война, имеющая целью его уничтожить». Разделяете ли вы это мнение?

— С моей точки зрения, угроз для России сегодня не меньше, чем в 1941 м году. Но многие люди этого не видят. Кто может по-настоящему оценить реальную опасность?! Кому-то это видение дал Господь, кто-то много читает, сопоставляет, анализирует, а у кого-то срабатывает родительское чутье. Такие люди понимают: на страну надвигается страшная угроза. В недавно вышедшем фильме «Золотой компас» — многозначительное название! — эти угрозы уже не маскируются.

О чем речь? Фактически идет процесс вынимания душ из человеческих тел. Покупка душ, их уничтожение. И вроде бы физические тела те же, и страна та же, и люди ходят, а души исчезают. Но потеря духовного потенциала нации равносильна истреблению народа. Тела тихо вымрут, и страны не будет.

Все государственные программы рассчитаны сегодня на 5—10 лет. И, заметьте, ни в одной из них не звучит слово «культура». Ни в «2020», ни в других судьбоносных выступлениях. С одной стороны, это закономерно — если планировать только на 10 лет, значимости культуры не видно. Основными факторами, определяющими жизнь людей, будут деньги, нефть, пенсии, чуть-чуть — здоровая пища… Видимые вещи.

Но если бы мы сегодня попытались смоделировать развитие России на 200 лет вперед, то ответ на вопрос, сколько нас будет и каким станет это новое, молодое поколение россиян через такой промежуток времени, лежит в сфере ценностно-ориентированной культуры, включающей и нравственность и духовность. Все стратегические интересы государства неразрывно связаны с этой областью. На таких временных отрезках «не работает» макроэкономика, а тем более нынешние задачи, считающиеся первостепенными.

Закон о противодействии распространению эротики и порнографии, на который я потратил четыре года своей жизни (работа над ним началась еще в Государственной Думе), вызывал, в лучшем случае, улыбки, а в худшем — раздражение. Вот, мол, человек вроде бы не бедный и куражится — занимается ерундой. Лучше бы делом озаботился — клубы в сёлах строил. Но зачем нам эти клубы?! Что бы там ди-джеи наркотики продавали?! Почему мы так безответственно относимся к своей стране? К своим людям? Почему, произнося правильные слова, мы совершенно не понимаем, о чем говорим?! Что такое сбережение народа? Это культура, и ещё раз культура!

— Вы так горячо говорите…

— У меня маленькие дети. Я поздно завел семью, в 35 лет. К этому моменту у меня произошло глобальное переосмысление отношения к жизни — к вере, к окружающему миру. Невозможно построить нормальную семью и иметь много детей без опоры на нравственные ценности. Человек, который живет в логическом, индивидуалистическом мире, всё равно будет мучиться выбором. Другая женщина, не жена, она — красивее, длиннее…

— Шире…

— Ну да. А есть ещё блондинки, брюнетки. И вдруг человек понимает, что произошло необратимое разрушение души. Он к нормальной жизни уже не может вернуться! Почему раньше так строго подходили к выбору жениха и невесты? В народной культуре — это целый ритуал. Это же не просто так было, не от скуки. Если девушка к своему замужеству немного походит по рукам, ей будет тяжело в семье. Потому что с каждым новым ощущением рождается искушение, которое останется с ней на всю жизнь.

Многие сегодня по своему материальному благосостоянию могут позволить себе быть многодетными родителями. На Рублёвке, например, живёт не меньше 200 тысяч человек. Каждому из этих людей вполне по силам содержать и пятерых детей. Но детского бума там нет. Почему? Мы живём в протестантской логике, пытаясь сохранить православную этику. А этика у нас всегда вступает в конфликт с логикой. Эго и рацио говорят: чем меньше нравственных установок, тем эффективней бизнес. А если ты ограничиваешь себя в видах бизнеса и не считаешь возможным зарабатывать на рейдерстве, казино, наркотиках, если не можешь вырубить сквер для «точечной застройки», то разве ты станешь успешным бизнесменом?

Порождением нашего времени является эта страшная категория — человек успеха. Некий образец для подражания, который маму родную готов за деньги продать. Естественно, что формируется абсолютно циничное, прагматичное общество. А что такое дети? Это, прежде всего, способность жертвовать собой, своим временем, удовольствиями. Семья, дети — это множество ограничений.

Индивидуализм и эгоизм породили феминизм. Женщины ищут свою нишу в жестоком и циничном мире. И, конечно, их нельзя за это осуждать. Я вообще считаю, что во всём виноваты мужчины. И если бы наши мужские сердца обладали правильным пониманием любви, то и феминисток у нас не было бы — все вокруг были бы женами или невестами.

Но человек успеха требует другого. Он относится к живому существу, как к вещи. Единственной возможностью остановить это бедствие является вложение в культуру. Мы вот защищаем помидоры и огурцы деньгами государства, хотим развивать отечественное сельское хозяйство. А души человеческие? Неужели государство не должно защищать души своего народа?! Мне кажется, в этой сфере должен быть самый беззастенчивый протекционизм! Да лучше мы ветки еловые будем есть, как лоси, но дайте вы детям возможность вырасти людьми, испытывающими потребность не только в телесной, но и в духовной пище! Отключите вы этот телевизор вообще, если не в состоянии его контролировать. Не нужен он сегодня, если мы ставим задачу выжить через двести лет!

Россия всегда была религиозной страной. Душа — главное. Но пока всё делается не для того, чтобы запечатать печати, о которых Иоанн Богослов говорит в «Апокалипсисе», а распечатать их как можно быстрее.

Конечно, «бомба» эта грянет, как грянула революция в 1917 м году. Достоевский в «Бесах» всё описал. Он чувствовал, понимал, что элита, которая существовала тогда в России, совершенно оторвалась от действительности. Столыпин застал конец этого процесса, когда внутренняя этическая обида народа вырвалась наружу, сметая все на своем пути. Основы веры были подорваны. Поэтому и храмы потом взрывали те же люди, которые в них раньше ходили молиться.

Мы в нынешнем состоянии, может быть, ещё лет 20 проживём. Но в какой-то момент, если ничего не менять, наступит трагедия. Детишки в 10—11 лет на мобильных телефонах уже обмениваются порноконтентом. Кто из них вырастет? О каких семьях может идти речь?!

Культура же России является безусловной духовной ценностью, мощным консолидирующим началом, многие века скрепляющим на одной территории большое количество людей разных национальностей и вероисповеданий. Она способна стать опорой для восприятия страной, обществом новых вызовов времени и разрешения надвигающихся проблем, фундаментом стратегии развития государства.

Профанация культуры, недооценка ее роли, может привести, в конечном счете, к разрушению огромной многонациональной, многоконфессиональной страны.

Помните фильм Резо Чхеидзе «Отец солдата», где старый грузинский крестьянин Георгий пытается найти на войне своего сына. Появись он сегодня, мог бы растопить лед в самой закостенелой душе. И может быть отношения между нашими странами, народами стали бы другими. Или современная ситуация на Украине, где разворачивается антироссийкая кампания — раскол давно бы стал непреодолимым, не будь у нас общих культурных корней.

— Мне приходилось говорить с одним влиятельным лицом о плане «2020». Я высказала мнение, что все эти идеи про «прекрасное далёко» не будут воплощены в жизнь без кардинального оздоровления духовной жизни общества и, прежде всего, телевидения. А он мне говорит: «А вы знаете, что станет с политиком, который выступит на эту тему? Его сомнут в десять минут. Пресса — это власть». Меня, честно говоря, удивляет страх наших государственных мужей перед телевидением. Это, конечно, серьезная сила. Но надо верить в свой народ, надо опираться на него, а не превращать его в безмозглое стадо…

— Телевидение — это наркотик, сильнейшее средство воздействия на сознание человека. Тяжело наркоману избавиться от зависимости? Да, но возможно. Только лучше — отложить. «Я через месяц займусь здоровьем, а сейчас еще раз нюхну». Точно такие же отношения у власти и средств массовой информации. У нас всё время «скоро выборы», а 50 процентов результата дает телевидение. Но если вы переформатируете СМИ, и они начнут производить серьезный продукт — с дискуссиями, разными мнениями, с позитивом, тогда этот инструмент станет менее эффективным. Манипуляция не так успешна! Поэтому сегодня 90 процентов телеконтента формирует серую, безликую, легко управляемую массу людей, исповедующих сомнительные идеалы, чуждые российской культурной традиции.

Конечно, это удобно, дает дешевый и быстрый эффект. Но в политике можно выиграть и без медиа-ресурса, хотя и с меньшим перевесом. Да, есть небольшие риски, минусы. А плюсы? Открывается реальное пространство страны, появляется место для личности, в конце концов. В результате, возникает возможность формирования настоящей национальной элиты не андроидного типа. Без всего этого невозможно существование настоящей культуры, восстановление нравственного пространства безусловных ценностей.

— Второй раз в жизни встречаю идеалиста в политике… Давайте вернёмся к вашей работе в Минкультуры. Что удалось сделать?

— В прошлом году мы заняли достойное место среди органов исполнительной власти по законопроектной деятельности. Правительством были одобрены концепции 4 х предложенных нами проектов федеральных законов. Федеральный закон «О внесении изменений в ст. 21 184 ФЗ» принят и уже вступил в силу. Мы дали возможность регионам участвовать в проведении единой государственной политики в сфере культуры, формировать собственные целевые программы (ранее такие вложения в культуру формально могли рассматриваться как нецелевое использование средств). Второй законопроект — «О внесении изменений в ФЗ «О библиотечном деле» — после длительных (почти полгода!) дискуссий в Минфине, связанных с введением нового понятия — «книжные памятники», сохранение которых предполагает бюджетные расходы, совсем недавно, наконец, был согласован и подготовлен к внесению в Правительство.

Ещё одним законопроектом «О внесении изменений в статью 17 ФЗ «О лицензировании отдельных видов деятельности», уже внесенным нами в Госдуму, предусматривается лицензирование деятельности по изготовлению экземпляров программ для ЭВМ и баз данных (в соответствии с действующим законодательством лицензируется только изготовление копий аудиовизуальных произведений и фонограмм). Дело в том, что оборудование, производящее программы ЭВМ и диски с пиратским кино — одно и то же. И зачастую днём эта техника работает по закону, а ночью — на пиратский карман.

Кроме того, мы начали работу по подготовке нового базового для отрасли закона «О культуре».

Ну и, конечно, проект федерального закона «Об ограничении оборота продукции порнографического и эротического характера».

К концу февраля мы получили 23 положительных отзыва на этот законопроект из регионов, нас поддержали 4 министерства!

Законопроектом запрещается лицам, не достигшим 21 года, осуществлять и (или) привлекаться к осуществлению деятельности, связанной с оборотом продукции эротического и порнографического характера, а также деятельности по организации и проведению мероприятий эротического характера. Они также не вправе посещать места проведения таких мероприятий и специализированные магазины. Предполагается создать комиссию, экспертные оценки которой могут помочь правоохранительным органам. В Германии есть подобного рода комиссии. Туда входят психотерапевт, преподаватель школы, врач, представитель порноиндустрии и т.д. И они определяют, является ли откровенная сцена в фильме неотъемлемой частью художественного замысла.

— Я вижу, вы глубоко в проблему вошли…

— Мы изучили законодательство нескольких стран. В Украине есть закон «О защите общественной морали», принятый в 2003 году. В Латвии, Канаде, США, Бельгии, Франции… Конечно, наш закон — не панацея, наивно думать, что, запретив бесконтрольную продажу порнофильмов, мы в один день изменим моральный климат в стране. На 100 процентов мы проблему не решим. Но хотя бы на 90 процентов, на 80! Наша задача, в первую очередь, защитить несовершеннолетних от распространения эротики и порнографии, угрожающего их психическому здоровью и нормальному развитию.

— Вас недавно наградили премией «Имперская культура» имени Эдуарда Володина…

— Удивительный был вечер, люди красивые. Мы с Василием Семёновичем Лановым расстались часов в пять утра. Изрядно выпив… Но я получил громадное удовольствие. Столько было настоящих людей, которые, к сожалению, так редко сейчас появляются на телеэкране.

— Если бы вы были президентом, как бы вы устроили Минкультуры?

Министр — вице-премьер. Министр обороны и министр культуры — для страны равновеликие величины. И обязательно министр образования должен быть в подчинении вице-премьера — министра культуры. Это две неразрывно связанные друг с другом сферы. Культура — стержень, без которого образование может создать в лучшем случае бездуховный компьютер.

Но идти в госвласть, чтобы ввязаться в бой, а там, на ходу, мол, разберемся — нельзя.

Чтобы быть министром, нужно точно знать, какие перед тобой стоят задачи. Для поддержания процесса, выполнения представительских функций нужен один человек. Для осуществления прорыва — другой. И это правильно. Возьмите Государственную Думу. Раньше профильный Комитет возглавлял Иосиф Кобзон, человек, олицетворяющий собой российскую культуру. Сегодня задачи изменились, и председателем Комитета стал Григорий Ивлиев — первоклассный юрист.

Сейчас необходима конкретная программа, понимание того, что нужно сделать в отрасли культуры, не наломав дров. Сколько необходимо построить театров, библиотек, но самое главное — чем их наполнить. Как организовать госзаказ в сфере культуры, возродить детское кино и «доброе телевидение», какие ограничения ввести, чтобы защитить людей от низкопробной, бездуховной телевизионной продукции (такой как «Дом-2», передачи канала MTV и тому подобное), разрушающей духовно-нравственные основы общества, защитить русский язык, в конце концов. Причем всё это надо делать обдуманно, без спешки, опираясь, в том числе, на положительный западный опыт.

Что-то уже получилось сделать. Так, например, удалось сохранить лицензирование вещания, несмотря на то, что была попытка отменить лицензию на вещание, оставив только лицензию на частоты.

— А чем это объяснялось?

— Я думаю, здесь не было злого умысла. Связисты не занимаются идеологией, они действовали в рамках своего понимания задач. Им надо было максимально капитализировать рынок связи. Но, допустим, если у вас есть домик в собственности, то мы не можем запретить вам открыть там кабачок. Так же и на частоте. А если бы частоты ушли на западные рынки? Потерю информационного пространства не может допустить ни одна страна в мире. Мы сумели отстоять и единого оператора в лице РТРС (Российская телевизионная и радиовещательная сеть).

Но быть министром без денег тоже нет смысла. Только на кино, я думаю, необходимо порядка 30 млрд. рублей в год. Сегодня практически уничтожено детское кино — нет ни режиссеров, ни сценаристов. Нужно вкладывать средства во ВГИК, чтобы возродить эти специальности. Кто этим будет заниматься? Только государство. А документальное, историческое кино?! Нам нужно наполнить наш библиотечный фонд, многое переиздать. У того же Гоголя почитайте переписку, изданную в советское время: «Я зашел в кабачок, встретил там того-то». И почитайте дореволюционные издания — почти все у Гоголя о православии.

Но для такого рода преобразований, когда приходится идти на непопулярные меры, необходимо иметь железную политическую «крышу». Нужен результат. Это важно. А без команды единомышленников, без условий, о которых я говорил выше, что-то изменить в госполитике в области культуры невозможно.

— Помнится, два года назад вы большие надежды возлагали на предпринимателей, на национально-ориентированный бизнес, который поможет стране. Каковы настроения в этой среде?

— Изменения происходят. Я считаю, что основным магнитом, ориентиром для людей является православная вера. Предприниматель, который вошел в храм, исповедуется, причащается, детей своих в церковь водит, уже «наш». Он не живет только материальным. Другой вопрос, что не все ещё понимают, что главное, а что второстепенное. Круг этих людей растет. Пока никому не удалось объединить их — я имею в виду духовно-практическую форму единения. Чтобы сложив возможности каждого, сделать что-то большое и важное для страны. Если создать, допустим, мощный фонд, разработать систему грантов в сфере литературы, музыки, кино, живописи, поощрить действительно достойных художников, это сможет принести большую пользу России… Задачу возрождения русской культуры я считаю не менее важной, чем строительство храмов.

ПОЖИГАЙЛО Павел Анатольевич. Родился 20 сентября 1963 г. в г. Сысерть Свердловской области. В 1985 г. окончил с отличием Серпуховское ВВКУ РВСН по специальной программе Службы специального контроля (ССК) (гражданская специализация — системный математик, аналитик). С 1988—1991 гг. проходил обучение в адъюнктуре в/ч 11135 ГРУ ГШ г. Москва. Служил в структурах 2-го Главного управления (разведка) Генштаба ВС. Президент Фонда изучения наследия П. Столыпина. Депутат Государственной думы РФ 4 го созыва. Статс-секретарь — заместитель министра культуры и массовых коммуникаций РФ (2006—2008 гг.).

Источник: журнал «Российский кто есть кто», № 3, 2008

Книга "Мы всё ещё русские" здесь и здесь

Книга Павла Пожийло здесь и здесь